Новое исследование, проведенное в Университете Дьюка, показало, что люди, представлявшие себя ворами, изучающими виртуальный художественный музей в процессе подготовки к ограблению, лучше запомнили увиденные картины, чем те, кто играл в ту же компьютерную игру, представляя, что совершает ограбление в данный момент.
Эти тонкие различия в мотивации - срочное, сиюминутное стремление к цели и любопытный поиск будущей цели - имеют большой потенциал для решения реальных задач, таких как побуждение людей к вакцинации, стимулирование действий по изменению климата и даже лечению психических расстройств.
Результаты исследования опубликованы в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.
Алисса Синклер, исследователь с докторской степенью, работающая в лаборатории директора Института наук о мозге Дьюка Элисон Адкок, привлекла 420 взрослых людей, чтобы они на один день притворились похитителями произведений искусства. Затем участники были случайным образом распределены в одну из двух групп и получили различные предыстории.
Для срочной группы мы сказали им: "Вы - мастера воровства, вы совершаете ограбление прямо сейчас. Украдите как можно больше!. В то время как группе любопытных мы говорили, что они - воры, которые изучают музей, чтобы спланировать будущее ограбление".
Однако после того, как участники двух групп получили эти разные предыстории, они играли в совершенно одинаковую компьютерную игру и набирали одинаковые очки. Они исследовали художественный музей с четырьмя цветными дверями, представляющими различные комнаты, и, нажимая на дверь из этой комнаты, видели картину и ее ценность. В некоторых комнатах хранились более ценные коллекции произведений искусства. Независимо от того, в каком сценарии они притворялись, каждый зарабатывал реальные бонусные деньги, находя более ценные картины.
Влияние этой разницы в мышлении стало наиболее очевидным на следующий день. При повторном входе в систему участникам предлагалось ответить на вопрос, смогут ли они узнать 175 различных картин (100 картин вчерашних и 75 новых). Если участники отмечали картину как знакомую, они также должны были вспомнить, сколько она стоит.
Синклер и ее соавтор, аспирантка факультета психологии и нейронаук Университета Дьюка Кэндис Юкси Ванг, после оценки тестов с удовлетворением отметили, что их предсказания оправдались.
"Участники любопытной группы, которые представляли себе, как планируют ограбление, на следующий день лучше помнили, - говорит Синклер. "Они правильно распознали больше картин. Они помнили, сколько стоит каждая картина. Вознаграждение стимулировало память, поэтому ценные картины запоминались с большей вероятностью. Но мы не наблюдали этого у участников срочной группы, которые представляли себе, как совершают ограбление".
Однако у участников срочной группы было и другое преимущество. Они лучше определяли, за какими дверями скрываются более дорогие экспонаты, и, как следствие, завладели большим количеством дорогостоящих картин. Их тайник был оценен примерно на 230 долларов дороже, чем коллекция любопытных участников.
Однако разница в стратегиях (любопытная и срочная) и их результатах (лучшая память и более ценные картины) не означает, что одна из них лучше другой.
"Важно понять, какой режим адаптивен в данный момент, и использовать его стратегически", - сказала д-р Элисон Адкок.
Например, для решения краткосрочной проблемы наилучшим вариантом может оказаться режим срочности и высокого напряжения.
"Если вы идете в поход, а там медведь, не стоит думать о долгосрочном планировании", - говорит Синклер. "Необходимо сосредоточиться на том, чтобы выбраться оттуда прямо сейчас".
Синклер объясняет, что выбор в пользу срочного мышления может быть полезен и в менее страшных сценариях, требующих краткосрочной концентрации внимания, например, для того, чтобы побудить людей сделать прививку от ковида.
Для стимулирования долгосрочной памяти или действий стресс менее эффективен.
"Иногда вы хотите мотивировать людей искать информацию и запоминать ее в будущем, что может иметь более долгосрочные последствия для изменения образа жизни. Возможно, для этого нужно перевести их в режим любопытства, чтобы они действительно смогли сохранить эту информацию".
В настоящее время Синклер и Ванг продолжают работу над этими результатами, чтобы выяснить, как срочность и любопытство активизируют различные участки мозга. Первые данные свидетельствуют о том, что, задействуя миндалину - миндалевидную область мозга, наиболее известную своей ролью в запоминании страхов, - "режим срочности" помогает формировать целенаправленные и эффективные воспоминания. В то же время любопытное исследование, по-видимому, способствуют переносу нейрохимического вещества дофамина, способствующего обучению, в гиппокамп - область мозга, имеющую решающее значение для формирования подробных долгосрочных воспоминаний.
Учитывая эти результаты работы мозга, д-р Адкок изучает, как исследования ее лаборатории могут принести пользу пациентам, которых она принимает как психиатр.
"Большая часть психотерапии для взрослых заключается в том, как поощрять гибкость, например, в режиме любопытства", - говорит д-р Адкок. "Но людям это дается гораздо труднее, поскольку большую часть своей взрослой жизни мы проводим в режиме срочности".
Эти мыслительные упражнения могут дать людям возможность манипулировать своими нейрохимическими кранами и разрабатывать "психологические маневры", или сигналы, которые действуют подобно фармацевтическим препаратам, пояснила д-р Адкок.
"Для меня конечной целью было бы научить людей делать это самостоятельно. Это расширяет возможности".
Duke University, Пер.: PSYCHOL-OK.RU
