Критика психоанализа в связи с недостатком эмпирических исследований

Косвенная проверка психоаналитических теорий

Я убежден, что, по иронии судьбы, именно те исследования, которые не предусматривают непосредственной экспериментальной проверки психоаналитических теорий и результаты которых, следовательно, имеют лишь косвенное отношение к психоанализу, оказывали и продолжают оказывать на развитие психоаналитической теории большее влияние, чем попытки непосредственной экспериментальной проверки. Обратимся к данным, полученным в ходе исследований, которые не были связаны с психоаналитической теорией и целью которых не являлась проверка психоаналитических гипотез.

Подходящим примером является исследование отношений между матерью и ребенком. Совсем недавно в своей работе я показал, каким образом исследование взаимной привязанности матери и ребенка, включавшее в себя классический эксперимент с животными, проведенный Харлоу (Harlow, 1956), продемонстрировало принципиальную несостоятельность фрейдовских гипотез об объектных отношениях. Фрейд утверждал, что определенное значение, которое объект приобретает для ребенка, и привязанность ребенка к объекту объясняются исключительно тем, что объект выполняет роль или задачу, связанную с утолением голода и удовлетворением либидозных потребностей. Однако результаты исследований в этой области свидетельствуют в пользу мнения Фейрберна (Fairbairn, 1952), который утверждал, что энергия либидо устремляется скорее к самому объекту, чем к ощущению удовольствия. Аналогичное подтверждение получило и предположение Боулби (Bowlby, 1969), согласно которому в основе взаимной привязанности матери и ребенка у большинства видов, в том числе у человека, лежит автономное влечение.

Несмотря на то что скорее всего исследования взаимной привязанности матери и ребенка по большей части не могли оказать непосредственного влияния на развитие психоаналитической теории, этот пример указывает на то, что даже незначительных изменений парадигмы в рамках современного психоаналитического мировоззрения, вызванных результатами научных исследований, оказалось достаточно для того, чтобы повлиять на развитие этой теории в Северной Америке (Eagle, 1991). Теорию влечений довольно скоро сменили теория самости и различные теории объектных отношений. Многие исследования взаимной привязанности матери и ребенка не имели никакого отношения к психоаналитическим гипотезам. Тем не менее их результаты косвенным образом оказали на психоаналитическую теорию куда большее влияние, чем предшествующие попытки непосредственной экспериментальной проверки психоаналитических гипотез. Причины этого лежат на поверхности: «экологической валидностью» и способностью извлекать дополнительные сведения о предмете, имеющем значение для психоанализа, говоря точнее, о формировании объектных отношений, обладают лишь те исследования, которые имеют косвенное отношение к психоанализу.

На мой взгляд, пример взаимосвязи экспериментальных исследований обоюдной привязанности матери и ребенка и развития психоаналитической теории заставляет о многом задуматься. «Пуристы» от психоанализа не устают повторять, что значение для психоаналитического исследования имеют лишь те сведения, которые были получены в рамках конкретной психоаналитической ситуации. То обстоятельство, что сведения подобного рода служат основой для развития психоаналитической теории лечения, едва ли может наделить их исключительным правом при формулировании обобщающих психоаналитических теорий развития личности или природы и происхождения психопатологии. Психоаналитические теории постоянно испытывают разнообразные влияния, к числу которых относятся не только открытия, сделанные в рамках иных научных дисциплин, но и современная система ценностей, мировоззрение, дух времени (см. Cushman, 1990; Kirschner, 1990). Учитывая то обстоятельство, что подобное влияние так или иначе неизбежно, на мой взгляд, теоретики психоанализа поступили бы конструктивно и целесообразно, если бы учли научные открытия, сделанные в рамках иных дисциплин, и признали соответствующую критическую оценку психоаналитических теорий.

Это имеет значение и для психоаналитического образования. Психоаналитики не только должны быть образованными и компетентными специалистами в области психоаналитической практики и теории, но и дополнительно, пусть и в меньшем объеме, получать знания по смежным дисциплинам. Даже при условии того, что большинство аналитиков не занимается исследованиями или серьезной теоретической работой, приобретенный за время обучения навык умелого обращения с материалами исследований, то есть вычленения и адекватной оценки значимых для психоаналитической теории и практики научных данных, полученных в ходе психоаналитических исследований или исследований, проводящихся в рамках смежных дисциплин, пойдет им на пользу. В Северной Америке психоаналитические вузы отличаются, как правило, самостоятельностью и независимостью; иными словами, они не являются составной частью университетов и даже не поддерживают связей с крупными учебными центрами. В результате эти учебные заведения превращаются в своеобразные островки с характерным ограниченным менталитетом, и никому не удается более или менее четко сформулировать определенные критерии, основанные на эмпирических исследованиях, здоровом скептицизме и соблюдении принципа повторного эмпирического подтверждения. Рассчитывать на скорые изменения статуса этих учебных заведений в системе образования не приходится. И все же следовало бы попытаться внести изменения и дополнения в нынешнюю учебную программу имеющихся институтов.

Ключевые понятия психоанализа

Предлагаемый справочник представляет собой оригинальное собрание тематических статей, в которых излагаются история формирования и современная трактовка основополагающих понятий психоанализа, а также рассматриваются важнейшие аспекты психоаналитической теории и практики. Наряду с экскурсами в историю психоаналитического движения в сборник включены статьи и по междисциплинарным вопросам, освещающие взаимоотношения психоанализа и академической психологии, социальной психологии, медицины и гуманитарных наук.