Психоанализ в 90-е годы

Междисциплинарные исследования — измена психоанализу или абсолютная необходимость?

Подход, основанный на принципах глубинной герменевтики, не исключает возможность естественнонаучного исследования. Разумеется, при этом нельзя забывать о различиях в методологических предпосылках, иначе может произойти ошибочное совмещение различных уровней познания (см. Bachrach, 1989; Korner, 1990). Применяя подход, совмещающий в себе различные методы, и учитывая методологические различия, можно сопоставлять данные, полученные в ходе психоаналитического лечения и вне его пределов. В этой связи закономерно встает вопрос о междисциплинарных исследованиях в рамках психоанализа.

На протяжении всей истории развития психоанализа и, в особенности, в последние годы психоаналитиков упрекают в том, что они со страхом и упорством чураются научных дисциплин (таких как когнитивная психология, психология развития, нейробиология, нейрофизиология, генетика наследственности и т. д.), которые могли бы, со своей стороны, внести значительный вклад в изучение феноменов (таких как травма, память, аффект, тревога, депрессия, гомосексуальность и т. д.), не получивших достаточно удовлетворительное психоаналитическое объяснение. Грозит ли психоанализу то методологическое гетто, которое сулит ему Бройтигам (Brautigam, 1990), в случае, если психоанализ будет последовательно отказываться от данных о природе человека, полученных другими науками? Не рискует ли в связи с этим психоанализ превратиться в собрание давно устаревших и подвергнутых научному пересмотру представлений о возникновении психических расстройств, детских переживаниях, работе памяти или сновидений?

Однако в настоящее время едва ли можно утверждать, что междисциплинарное сотрудничество отсутствует и психоанализ не учитывает данные других научных дисциплин. Достаточно перечислить названия журналов: «Психоаналитическая психология» (Psychoanalytic Psychology), «Современный психоанализ» (Contemporary Psychoanalysis), «Психоанализ и современная мысль» (Psychoanalysis and Contemporary Thought), в которых регулярно публикуются материалы, позволяющие сопоставить психоаналитические представления с психологическими, социологическими и нейрофизиологическими теориями. Нельзя не упомянуть и разнообразные исследования, инициаторами которых выступают психоаналитики психосоматической ориентации, обратившие в последние годы пристальное внимание на естественнонаучные в основе своей представления о патологии, характерные для медицины. Вместе с тем немало исследований и научных данных непсихоаналитического характера разочаровывают: накопленный за последние двадцать лет гигантский объем нейрофизиологических гипотез, выдвинутых учеными, занимающимися экспериментальными исследованиями сновидений, не имеет никакого отношения к процессу подлинного психоаналитического толкования. Иначе обстоит дело с научными данными, полученными эмпирическим путем исследователями детей младшего возраста. Будучи переведенными на язык психоанализа, эти данные нередко приводят к полезному пересмотру психоаналитических представлений.

Несмотря на то что в ближайшие годы вопросы, связанные с сопоставлением теоретических моделей и гипотез психоанализа с другими научными теориями, несомненно, будут иметь важное значение для психоанализа, нельзя забывать и том, что психоанализ, по существу, занимает особую методологическую позицию. Предмет психоаналитического исследования возникает прежде всего из психической реальности, представляющей собой совокупность запечатленных в памяти и восстановленных смысловых взаимосвязей, как правило, конфликтного характера, которые становятся доступными для сознательного восприятия анализанда благодаря их инсценировке в обстановке аналитического сеанса. Поэтому психоаналитик не просто констатирует наличие травмы, подобно отстраненному наблюдателю, и не может ограничиться предложением заполнить анкету для оценки критических ситуаций в жизни пациента. Главным критерием травматичности того или иного события являются переживания воспринимающего субъекта, для оценки которых психоаналитику необходимо настроить свое восприятие в унисон восприятию анализанда и шаг за шагом в рамках «сцены» психоаналитического сеанса оценить влияние первоначально бессознательной травматизации на переживания пациента. Не является ли утверждение об особой методологической позиции психоанализа лишь попыткой представить рациональное обоснование своему нежеланию сотрудничать со смежными научными дисциплинами и элитарности, которую ощущают психоаналитики, объявляющие свои теории «герменевтическим таинством» (Brautigam, 1990, S. 761)?

На мой взгляд, уникальные по своему индивидуальному своеобразию представления о душе, полученные благодаря глубинной герменевтике, не стоит стричь под одну позитивистскую гребенку метанауки, какой бы заманчивой ни казалась перспектива принятия в семью современных научных догм. Вместе с тем ознакомление с соответствующими научными данными, представленными смежными дисциплинами, и сопоставление их с психоаналитическими представлениями не лишены смысла, тогда как опасения по поводу того, что психоанализ может потерпеть при этом полное фиаско, лишены основания. Тот, кто стремится наскоро совместить эти уровни познания, должно быть, предпочитает не обращать внимание на методологические различия и забывает о том, что до сих пор психоанализ остается единственной наукой, предметом необыкновенно дифференцированного и деятельного исследования которой является мир субъективных чувств и фантазий анализандов.

Ключевые понятия психоанализа

Предлагаемый справочник представляет собой оригинальное собрание тематических статей, в которых излагаются история формирования и современная трактовка основополагающих понятий психоанализа, а также рассматриваются важнейшие аспекты психоаналитической теории и практики. Наряду с экскурсами в историю психоаналитического движения в сборник включены статьи и по междисциплинарным вопросам, освещающие взаимоотношения психоанализа и академической психологии, социальной психологии, медицины и гуманитарных наук.