Риман Ф. - Основные формы страха: исследование в области глубинной психологии

2.1. Депрессивная личность и любовь

Любовь, стремление к любви, становление любовных отношений — самое главное в жизни депрессивных личностей. В этом направлении развиваются лучшие стороны их натуры, здесь же таится наибольшая опасность для их психики. Из приведенных выше описаний видно, что именно партнерские отношения становятся для таких людей кризисными. Напряженность, столкновения, конфликты в таких отношениях мучительны и непереносимы для них, угнетают их больше, чем следует из объективных обстоятельств, потому что активизируют страх утраты. Депрессивные личности не понимают, почему их старания могут довести партнера до белого каления; судорожно цепляясь за него, они стараются избавиться от страха. Депрессивные личности реагируют на кризис в партнерских отношениях паникой, глубокой депрессией; иногда страх вынуждает их шантажировать партнера угрозой или даже попытками самоубийства. Эти люди не могут представить, что партнер не столь нуждается в душевной близости, как они сами, — она не доставляет ему удовольствия и радости. Потребность партнера в дистанцировании они расценивают как недостаточную привязанность к ним или признак того, что их больше не любят.

Способность к интуитивной идентификации, так же как и умение понять сущность другого человека и трансцендентно сопереживать ему, особенно характерна для депрессивных личностей и является их прекрасным качеством. Подлинность и искренность чувств — важнейший элемент любви и человечности. Готовность таких людей к идентификации может достичь чуткости медиума, когда реальные границы между Я и Ты стираются — все существо депрессивной личности стремится к любимому, любовное томление носит мистический характер безграничной трансценденции божественного происхождения, в котором, может быть, бессознательно отражена не имеющая пределов связь с матерью в раннем детстве, обретенная вновь на высшем уровне. Мы снова видим, что в развитии нашей способности к любви решающее значение имеет ранний опыт общения с матерью.

Здоровые люди с депрессивной акцентуацией личностных черт способны глубоко и искренне любить, готовы к самоотдаче и жертвенности. Они охотно переносят жизненные трудности вместе с партнером, их личность внушает чувство безопасности, искренности и беспричинной расположенности.

При глубоких расстройствах у депрессивных личностей в любовных отношениях преобладает страх утраты; он настолько непереносим и так значим для них, что фактически становится самым главным в партнерских взаимоотношениях. В наиболее частом варианте любовных отношений обе стороны стремятся самым полным образом идентифицироваться с партнером. На самом деле это означает достижение наибольшей духовной близости. Партнер может реагировать на это отказом от максимального сближения, отстаивая свой личный суверенитет. О чем думает и какие чувства испытывает депрессивная личность, можно догадаться по высказываемому ею желанию «читать в глазах» — зная о том, что мешает партнеру, что тот хочет отвязаться от нее, она принимает его взгляды, разделяет его мнения — короче говоря, любит так, что вообще создается угроза стирания различий между ее существованием и существованием партнера. Такое «слияние» является как бы заклинанием от страха утраты — депрессивные личности живут сознанием своей жертвенности и самоотречения. Истинность или неистинность такой любви определяется тем, что депрессивные личности отдаются ей (так как она сама по себе смягчает страх утраты), отдавая себе отчет в ее опасности для них самих и понимая, что партнер должен иметь условия для свободного развития своей индивидуальности.

Здесь абсолютизируется принцип «я хочу того, что подходит тебе». Для партнера такая связь во многих отношениях удобна, но если депрессивные личности ожидают от него большего, чем позволять им быть его «эхом» или обслуживающим его бессловесным существом, то их ждет разочарование. Подобным же образом развиваются взаимоотношения с ребенком, когда страх утраты партнера переносится на дитя. Депрессивные личности делегируют партнеру все, что хотят и могут сделать сами, попадая в полную зависимость от него, становясь совершенно беспомощными и веря, что их потребность в помощи удовлетворяется партнером. Похоже, что партнерские отношения и брак являются подсознательным отражением их детской связи с отцом или матерью. По таким же мотивам депрессивные личности, овдовев, вскоре вновь вступают в брак, хотя и безгранично любили своего покойного супруга: они стремятся ухватиться за нового партнера и приспособиться к нему, ведь самое главное для них — не остаться одинокими.

Таким образом, депрессивные личности стремятся к симбиозу, к стиранию границы между Я и Ты. Это стремление один депрессивный пациент описывал так: «Я не знаю больше, где заканчиваюсь я и начинается он». Они полностью растворяются в любви, или же любовь «пожирает» их: они уже не могут отличить себя от партнера. В обоих случаях проблема зависимости заключается в том, что они хотят избавиться от собственной индивидуальности, не признаваясь в этом партнеру.

Партнерские взаимоотношения у депрессивных личностей часто осуществляются по типу «если я тебя люблю, то я люблю все, что касается тебя». Это прекрасная попытка избежать страха утраты: партнер может вести себя как ему заблагорассудится — в конце концов, депрессивная личность любит свое чувство больше, чем его самого, и в этом смысле зависима от себя и своей готовности к любви, достигая таким образом вечной и нерасторжимой связи.

Более опасной является другая форма партнерских взаимоотношений — так называемая шантажирующая любовь, или любовь-вымогательство. Она охотно принимает обличие повышенной заботливости, за которой скрывается господствующее стремление избежать страха утраты. Если это недостижимо, депрессивные личности прибегают к более сильным методам, направленным на пробуждение у партнера чувства вины, например к угрозе самоубийства; если же и это не оказывает желаемого действия, они впадают в состояние глубокой депрессии и отчаяния.

Формулировка «если ты меня больше не любишь, то я не хочу больше жить» побуждает партнера к ответным действиям: он хочет освободиться от тяжкого бремени ответственности за чужую жизнь и изменить свои привязанности. Даже если партнер достаточно мягок, испытывает чувство вины и не догадывается об истинных причинах трагедии, он все равно склонен устраниться от участия в ней, тогда как противоположная сторона все сильнее запутывается в своих проблемах. Таким образом, в глубине этих связей, где с помощью партнера хотят избавиться от страха и ждут от него проявлений чувств, сострадания и вины, тлеют ненависть и желание смерти. Болезнь также используется как один из видов шантажа, что приводит к аналогичным трагедиям.

Мы снова можем констатировать, что страхи и конфликты депрессивных личностей имеют общие закономерности: чем глубже мы любим, тем больше боимся быть покинутыми, и при всей опасности человеческой любви мы надеемся найти в ней защиту. Мы видим, что отказ от собственной индивидуальности не дает нам никакой гарантии избавления от страха утраты. Напротив, если мы уклоняемся или отказываемся от своей сущности, то в конечном итоге приходим к тому, чего пытались избежать. Существование партнерских отношений связано с созданием дистанции, которую оба партнера по возможности должны не только соблюдать, но и развивать по отношению к себе самому. Истинное партнерство бывает только между двумя самостоятельными индивидуумами, которые относятся друг к другу как к объекту любви, а не к зависимому от другого придатку самого себя. Не доверяя самостоятельности партнера, мы тем самым увеличиваем опасность утраты; зависимость от партнера и ничтожное внимание к себе самому увеличивают вероятность того, что партнер также потеряет к нам интерес и найдет его на стороне, где не берут и не отдают так много.

Даже если партнер, перейдя от любви к ненависти, пытается соблазнить несовершеннолетнего, то депрессивная личность расценивает это как наказание за переход границы толерантности партнера. Такая ситуация способствует образованию «невроза вдвоем», когда взаимоотношения партнеров стабилизируются («стагнируются»), а связь с ребенком не получает дальнейшего развития.

Сексуальность для депрессивных личностей менее значима, чем любовь, симпатия и нежность. В партнерских взаимоотношениях они могут получать удовольствие и от сочувствия партнеру, имея при этом установку, что в любви нет границ между дозволенным и недозволенным. В случаях выраженной зависимости от партнера мы встречаемся со всеми возможными формами мазохизма вплоть до абсолютной подчиняемости, нередко основанной на представлении о том, что полный отказ от собственных желаний является единственным способом удержать партнера.

В какой степени свобода или привязанность нужна человеку, переносима или непереносима данная связь, не может быть регламентировано: каждый ищет и находит свое решение этой проблемы. Каждый человек, его задатки, биография и социальная ситуация развития настолько различны и уникальны, что и его требования к партнеру могут расцениваться как отклонения от нормы, фальшь или извращения. Мы должны проявлять понимание и такт и уважать различные формы проявления любви, осознавая, как легко осудить и наказать за то, что в зрелом возрасте является компенсацией дефицита любви в детстве.

Фриц Риман (Fritz Riemann)

Основные формы страха: исследование в области глубинной психологии

2.1. Депрессивная личность и любовь

Фриц Риман
(Fritz Riemann)