Риман Ф. - Основные формы страха: исследование в области глубинной психологии

4.1. Истерическая личность и любовь

Истерические личности «любят любовь». Они любят все, что может способствовать повышению их самооценки — упоение, экстаз, страсть; любовь воспринимается ими как вершина их переживаний.

Если личности с навязчивостями рассматривают любовное томление как насилие, то истерические личности поддерживают дионисийское отношение к любви. Их влечет к безграничным любовным переживаниям, однако не в форме самоотдачи, как у депрессивных личностей, а в плане распространения и расширения своего Я до его апофеоза. Если депрессивные личности стремятся перейти границы собственного Я для симбиотического слияния с партнером и тем самым пытаются трансцендентировать себя вовне, то истерические личности хотят усилить интенсивность своих переживаний, т. е. направляют любовные чувства вовнутрь, для удовлетворения своего Я. Поэтому любовные взаимоотношения истерических личностей характеризуются интенсивностью, страстностью и требовательностью. Они ищут в любви прежде всего подтверждения своего Я, им нравится упоение и опьянение любовными чувствами; они воспринимают любовные отношения как кульминацию всей своей жизни. Создание эротической атмосферы является для них само собой разумеющимся, они прибегают к различным способам очаровывания и соблазнения, часто бывая истинными мастерами эротики. Они одинаково хорошо владеют различными инструментами эротики — от легкого флирта и кокетства до искусства обольщения во всех его нюансах. Истерики, как правило, считают, что партнер должен поддерживать в них чувство собственной любовной привлекательности. Они обладают большой силой внушения, против которой трудно устоять, и принуждают партнера оценить их достоинства и привлекательность.

При установлении любовных отношений для них важна прежде всего сила желания. Эти люди берут крепость штурмом, не затягивая осаду, по принципу «veni, vidi, vici» — «пришел, увидел, победил». Они легко вступают в контакт с противоположным полом; связь для них не бывает скучной и тягостной. Любовь они любят больше, чем партнера; исполненные любопытства и любовного голода, они с радостью знакомятся с различными способами и образцами любви. Им нравятся блеск и роскошь, праздники и торжества, они готовы праздновать по любому поводу, находясь при этом в центре внимания с помощью своего обаяния, темперамента, непосредственности и экстравагантной одежды. Они считают смертельным грехом, если партнер не нашел в них любовные качества или не оценил их — такое они переносят с трудом и вряд ли смогут простить. Для них предпочтительнее ситуация «лучше бы уж украли коня», чем спокойная, без сантиментов жизнь. Скука для них непереносима; они всегда скучают, оставаясь наедине с собой. Они яркие, живые, изворотливые партнеры, спонтанные и непредсказуемые в своих чувственных проявлениях, способные к интенсивной кратковременной любви. Они стремятся к наслаждениям, склонны к фантазированию и часто проигрывают. К верности, по крайней мере собственной, они относятся с пренебрежением. Тайная, запретная любовь их особенно привлекает, так как дает простор для романтических фантазий.

Их сексуальность трудно оценить: эротическая игра, нежные любовные прелюдии для них важнее, чем удовлетворение сексуальных желаний. Им нравится неожиданно сказать: «Побудь со мной еще, и все будет хорошо», — и доставляет большое удовольствие замедлить или отложить завершение сексуальной близости. Они хотят увековечить медовый месяц и с трудом переносят погружение в повседневность после свадебных высот. Они любят разнообразие. Если здоровые установки относительно собственной половой принадлежности и противоположного пола не реализуются, у истерических личностей легко возникает нарушение сексуальных возможностей вплоть до фригидности и нарушения половой потенции. Истерики обоих полов рассматривают секс скорее как цель для повышения самооценки и как испытание силы своего воздействия на партнера. Этим они отличаются от личностей с навязчивостями, которые используют секс, чтобы привязать партнера к себе. Истерические личности упиваются силой своего воздействия на партнера; им важно знать, насколько глубоким оказывается влияние на него особенностей их характера и самой их сущности.

Чем более выражены специфические особенности истерической личности, тем более требовательными становятся ее манеры, тем настойчивее она требует подтверждения собственной ценности. В таких случаях любовная связь имеет доминирующую установку на постоянное подтверждение собственной значимости, поэтому необходимо постоянное обновление любви; также усиливается присущее истерическим личностям непостоянство. При этом потребность в повышении самооценки приводит к новым попыткам удивить окружающих, создать необычную, праздничную атмосферу.

Естественно, что с возрастом привлекательность, которая носила преимущественно внешний, поверхностный характер, угасает; это закономерно приводит к возникновению возрастных кризисов.

Истерики нуждаются в партнере, но не так, как депрессивные личности, которые не могут жить, не вверяя себя ему; для повышения собственной неустойчивой самооценки им необходимо зеркало, отражающее их способность возбуждать любовь. Их самолюбование нуждается в постоянном подтверждении. Они легко поддаются лести, которой охотно верят. Партнер нужен им прежде всего для того, чтобы подтвердить их обаяние, красоту, ценность и привлекательность. Поэтому они склонны к нарциссическому выбору партнера, однако не из-за боязни «всех других» лиц противоположного пола, как это бывает у шизоидов, но потому, что в партнере надеются найти собственное подобие, в котором вновь обретают и любят самих себя.

Нередко истерические личности обоих полов находят для себя невзрачных и малозаметных партнеров, чтобы возвыситься на их фоне и быть объектом их безусловного обожания. Здесь уместно вспомнить басню про павлина, который женился на простой курице. В книге актов гражданского состояния ворон с удивлением записал: «Прекрасный павлин хочет зарегистрировать брак с невзрачной курицей в связи с тем, что, как он многозначительно заметил, "я и моя жена безумно меня любим"». Такая сильная жажда постоянного подтверждения собственной ценности и значимости, естественно, не может быть утолена ни одним партнером. В таком случае истерические личности ищут нового партнера, который мог бы играть возложенную на него роль. Отчаянные авантюристки и ловкие манипуляторы мужскими сердцами являются как бы коллекционерами скальпов; их самооценка зависит от числа их жертв и любовь они воспринимают как игру, за которую партнеру приходится расплачиваться.

Сколь велики их требования к любви, столь же велики и связанные с этими требованиями и надеждами разочарования: неудовлетворенность, капризы, дурное настроение и придирчивые обвинения после каждой новой любовной авантюры часто заканчиваются финансовыми издержками и неприкрытым преследованием партнера, которого они рассматривают как свою собственность и который, по их мнению, не вправе играть самостоятельную роль в любовных отношениях. Поскольку самооценка истерических личностей зависит исключительно от доказательств любви к ним партнера, они ненасытны в средствах и способах получения этих доказательств: они постоянно сравнивают партнера с другими, «которые умеют любить по-настоящему», подразумевая, что другие способны сделать для них все, что они пожелают; они устраивают сцены и страстно упрекают партнера в том, что он «мало их любит», бурно, катастрофически реагируют, если партнер отдаляется от них. При этом наблюдается такая смесь чувств и расчета, что партнер не может понять, в чем же, собственно дело.

Если любовь или брак основаны на иллюзорных ожиданиях и требуют большего, чем готова вложить в эти отношения истерическая личность, то наступает разочарование, связь признается неудачной и начинаются новые поиски «большой любви». Партнерские взаимоотношения истерических личностей часто сопровождаются разрывами и примирениями; в конце концов они хотят получить вознаграждение за свое разочарование, и в следующих связях проявляют чрезмерную требовательность, что становится источником новых неудач и провалов.

Все мы приобретаем первый опыт общения с противоположным полом в семье, во взаимоотношениях с родителями, братьями и сестрами. Отношения родителей друг к другу — основан ли их брак на любви или на иных связях, — а также любовный опыт наших братьев и сестер формируют наши ожидания к любви и сексу. Обладают ли наши родители счастьем взаимной любви или вовсе не идеализируют друг друга, а быть может, жалеют, презирают или даже ненавидят, каковы их возможности, заботы и проблемы, их взаимоотношения, радости и горести — от всего этого зависят наши взгляды на выбор партнера, наши ожидания и представления об их реализации в партнерских отношениях. Родители, которые являются для детей идеалом превосходства и непогрешимости, принуждены демонстрировать им идеальный брак независимо от того, что происходит за кулисами этой игры. Этот идеал повзрослевшие дети надеются найти в партнере. Если родители не способствуют формированию положительного образа партнера в сознании детей, вызывая у них лишь разочарование и испуг, это накладывает негативный отпечаток на их ожидания, связанные с партнерскими отношениями.

Любовная жизнь истерических личностей осложняется еще и тем обстоятельством, что они, будучи фиксированными на своей первой связи с персоной противоположного пола, не могут полностью отрешиться от идентификации с ней. В этом отношении истерики остаются на стадии развития ребенка, соответствующей 4—5 годам, когда он, как мы теперь знаем, идентифицируется с полученными ранее впечатлениями и вырабатывает первоначальные предформы своих представлений о своем и противоположном поле. Принципиально здесь имеются следующие возможности: детское почитание или идеализация родителя противоположного пола или брата (сестры) повторяются по отношению к партнеру, в котором должна воплотиться «мечта об идеальном мужчине» («мечта об идеальной женщине»); пережитые ранее разочарование, страх и ненависть, вызванные не переработанными детскими впечатлениями о личности, осуществлявшей уход за ребенком, переносятся на партнера в качестве негативного опыта. В этом случае к партнеру относятся с предубеждением и с самого начала развития отношений предвидят, что эта связь будет тягостной. Независимо от того, какую, собственно, роль играет партнер, происходит проецирование на него первоначального образа матери или отца и установка на этот первоначальный образ (т. е. застревание на роли «сыночка» или «доченьки»).

У разочаровавшегося в матери сына может развиться женоненавистничество: он мстит своим партнершам за перенесенное в детстве страдание, уподобляясь Дон Жуану, обольщавшему и затем покидавшему женщин, чтобы нанести им такую же боль, какую ему причинила мать.

Разочаровавшиеся в отце дочери мстят таким же образом мужчинам: у них развивается мужененавистничество или ложное представление о женской эмансипации — они не только стремятся к реализации равных с мужчинами прав и повышению собственной значимости, но и «поворачивают копье в обратную сторону», требуя равенства из соображений мести и занимая при этом чисто женскую позицию. Или же они отшвыривают от себя мужчин, рассматривая контакт с ними как встречу с нелюбящим, отвергающим их отцом («если ты меня не любишь, то я не желаю обращать на тебя внимание, и убирайся прочь» — такова психодинамическая основа поведения отдельных девственниц). Некоторые из них, как Цирцея из «Одиссеи» Гомера, привлекают мужчин только своей сексуальностью, избирая различные формы обольщения, и при этом используют и унижают партнеров, «превращая их в свиней». Близки к этому типу и те женщины, которые предъявляют мужчинам чрезмерные физические, психологические и материальные требования, используя, изматывая и лишая их силы и власти, как бы «кастрируя» их и унижая их мужское достоинство. Такие «демонические» женщины-разрушительницы часто встречаются в романах и пьесах Стриндберга. В конце концов разочарованность противоположным полом или страх перед ним приводят к гомосексуализму или лесбиянству (возможно, что в этом случае старшие сестра или брат заменяли мать или отца).

Связь между первыми впечатлениями ребенка от персоны противоположного пола, осуществляющей уход за ним, и характером любовных отношений взрослого человека является общечеловеческим феноменом. Французы отозвались о нем следующим образом: «Мы всегда возвращаемся к своей первой любви».

Примеры зависимости партнерских отношений от такого «семейного романа» широко известны. Истерические личности нередко попадают в ситуацию «треугольной» зависимости, где подсознательно повторяется их положение между двумя родителями; такая ситуация нередко встречается в качестве основы структурирования личности в семье с единственным ребенком. Им кажется, что, находясь в таком «треугольнике», они брошены на волю рока и часто, ссылаясь на «судьбу», говорят о том, что все мужчины или женщины, которые им нравились, были уже несвободными. На самом деле в такой ситуации истерические личности как бы возобновляют давнишнее соперничество с матерью или отцом. Они фиксированы на том, чтобы разлучить избранника с его партнером, вступая с покинутым в отношения соперничества и всячески стремясь его уколоть; одновременно они требуют от любовника серьезности, ответственности и проявления бурной радости от новой связи.

Знакомство с любовными историями каждого человека помогает понять его поведение. Истерические личности продолжают грешить и совершать ошибки; при этом они отрицают какую-либо связь своего поведения с семейным анамнезом и полагают, что их женские или мужские качества развивались нормально. Иногда они не имеют представления о собственной половой роли и откликаются на любые сексуальные притязания, поставив свою половую идентификацию в различных ее вариантах в зависимость от ее оценки партнером. В то же время следует учитывать, что развитие женственности или мужественности зависит также от духовной и сексуальной зрелости.

Основные жизненные проблемы истериков связаны с их иллюзорными ожиданиями и представлениями о жизни, любви, браке и вообще о противоположном поле. Их требовательная позиция по отношению к другим, не сопровождающаяся готовностью удовлетворять запросы партнера и заботиться о нем, приводит их к новым разочарованиям.

При выборе партнера они обращают внимание на его положение, возможности, титул и другие внешние атрибуты его значимости. И в этом они остаются детьми, которым импонирует внешний лоск, являющийся, как им кажется, залогом счастливой жизни; вину за свои разочарования они, как правило, возлагают на партнера. Страх собственной несостоятельности вызывает у них стремление подтвердить свою способность к любви, свою самоценность, которую они реализуют в своих требованиях к окружающим и вообще к жизни.

Склонность проецировать вовне свои собственные недостатки вызывает, естественно, много проблем в партнерских взаимоотношениях. Истерические личности могут использовать различные варианты упреков и находят множество причин, чтобы обучать партнера, предъявляя ему тенденциозные обвинения, искажая факты, применяя логику «кривого зеркала», клевету и интриги. Особенно тяжело развиваются взаимоотношения между истериками и личностями с навязчивостями, т. е. людьми с противоположной личностной структурой. Чем больше партнер с симптомами навязчивостей неумолимо - последовательно настаивает на своем и безапелляционно доказывает свою правоту в сложившейся ситуации, тем менее соглашается с ним партнер - истерик, прибегая к своей непостижимой «логике», перескакивая, как писал Шульц - Хенке, от одной мысли к другой, что напоминает совершенно беспорядочное движение фигур на шахматной доске без установленных правил. При этом истерики, с одной стороны, имеют тенденцию избавляться от докучливого партнера, а с другой — хотят распоряжаться им. Будучи достаточно гибкими, они не сжигают за собой мосты и оставляют открытой для себя дорогу назад. Однако личность с навязчивостями остается припертой к стенке, безуспешно пытаясь понять и истолковать переживания своего партнера-истерика.

Шизоидные партнеры инстинктивно избегают истерических личностей, легко их разгадывают и проявляют мало готовности восторгаться ими и соответствовать их притязаниям. Поэтому истерические личности более охотно избирают себе в качестве партнеров депрессивных личностей, которые проявляют готовность и в дальнейшем выполнять их повышенные требования; продолжительность такой связи является хорошей наградой для депрессивных личностей.

Связь между двумя истерическими личностями удовлетворяет их лишь при не очень сильной выраженности истерических черт. В противном случае соперничество и взаимное подкалывание являются неизбежными подводными камнями таких взаимоотношений.

В художественной литературе мы находим много примеров изображения истерик («Луиза» С. Моэма или Скарлетт в романе М. Митчелл «Унесенные ветром»). Из писем Пушкина и Фонтане хорошо известны трудности взаимоотношений с истеричными женщинами. Такого же рода коллизии описаны в «Сказке о рыбаке и рыбке».

Фриц Риман (Fritz Riemann)

Основные формы страха: исследование в области глубинной психологии

4.1. Истерическая личность и любовь

Фриц Риман
(Fritz Riemann)